Игорь Симонов: Ялту немецкие войска оккупировали дважды

Ветераны и дети войны хранят в памяти много историй о довоенной и послевоенной Ялте. О том, как жил народ до Второй мировой войны, о немецкой оккупации и военных годах рассказал Игорь Симонов, которому на момент начала войны — 22 июня 1941 года едва исполнилось девять лет

Знакомство с Ялтой— Мое младенчество прошло в «Артеке», на хоздворе. Сюда мы переехали в 1932 году с Северного Кавказа. Мой папа работал здесь фотографом, а мама — парикмахером. В то время в лагере отдыхали дети правительства — Молотова, Кагановича, Ворошилова. Игры у нас были общие. Как сейчас помню, мальчишки катались на велосипеде и мне — четырехлетнему — не давали. Я рыдал навзрыд, когда мимо проходил глава Советского правительства Вячеслав Молотов. Он спросил у мамы, почему я плачу, она ответила, и через некоторое время из Москвы мне велосипед прислал. Вот такие были времена.В Ялту мы переехали в 1936 году. Жили в квартире на улице Войкого, 12. Большая Ялта тогда была немногочисленна, чуть более 30 тысяч человек. Население было смешанное: с татарами жили дружно, одной семьей. Городок был небольшим. К примеру, так где сейчас пляж гостиницы «Ялта-Интурист», находилась городская свалка, куда свозили мусор. Местом культурных сборищ был Городской сад, огражденный со стороны Набережной забором. По вечерам здесь играл духовой оркестр, пары кружились в вальсе. Дарсановские окопы— Мальчишки во все времена играли в «войнушку». В день 22 июня 1941 года, когда мы услышали из громкоговорителей, что наша страна вступила в войну, тоже играли. Мне тогда девять лет было. Ялту начали готовить к обороне. Окопы копали в основном женщины и немногочисленные мужчины, которые по разным причинам не ушли на фронт. Я из дома наблюдал, как рыли траншеи вдоль кольцевой дороги на Дарсане. На самом верху, где сейчас станция канатной дороги «Ялта—Горка», построили блиндажи — вкопанные рубленые дома — подземное сооружение для защиты от пулеметного огня. Помню, на Дарсане стоял памятник победе над немцами в Первой мировой войне, ведь Ялту немецкие войска оккупировали дважды — в 1918 году и в 1940-х годах. Гранитный памятник свалили набок, он тоже защищал от пуль. Маскировка Воронцовского дворца— В 1941 году, когда ялтинцев эвакуировали в Армению, моя мама была на сносях, а отчим — на фронте. Поэтому я остался в городе. Когда мама лежала в роддоме, меня отправили в Алупку к брату отчима Александру. Родители его жены жили в Воронцовском дворце, потому что работали там дворниками. Я с двумя мужиками красил крышу дворца в защитный цвет — рисовали зеленые, темно-зеленые, желтоватые, коричневый неопределенной формы пятна, замазывали белую арку темным краской, чтобы с моря здание не просматривалось. Воздушные бои— В Ялте как таковых уличных боев не было, а вот воздушные бои нагоняли на всех ужас и панику. После одной из стычек в небе в домах в районе Дарсана воздушным потоком срывало окна и двери с петель. Однажды во время бомбежки я, находясь в окопе, уже прощался с жизнью. Надо мной открылись бомбовые люки самолета, и вниз полетел снаряд. Я тогда не знал, что он падает не прямо вниз, а по инерции некоторое время летит за самолетом. Как-то раз попал вместе с отходящими в Севастополь Советскими войсками под воздушный обстрел. Было это на улице, которая теперь называется улица Карла Маркса. Войска шли пешком, а на бричках везли снаряды и боеприпасы. Четыре самолета, бомбившие порт, развернулись и начали обстрел колонны. Солдаты бросились к забору, который окаймлял улицу. Это была своего рода мертвая зона, то есть пули туда не попадали. Я стоял там вместе с советскими войсками. Все магазины и склады были разграблены. Вино сливали в речку Дерекойку (ныне Быстрая), чтобы оно не досталось врагам. Местные жители ведрами его из реки черпали.Нашу семью все-таки эвакуировали в степной район Крыма. Вернулись мы в Ялту в 1944 году, когда Ялту уже освободили. Город лежал в руинах.

Анна Панкина