Когда румыны увидели, что мы их окружаем, то бросились в лес

Партизану-разведчику 10-го отряда Михаилу Ивановичу Стремскому не было и 17 лет. Сегодня ему — 82 года

— Для меня освобождение Ялты началось в начале апреля. Наша армия наступала, и немцы готовились к отходу в Севастополь. Поэтому меня и Рому Свищева послали в Ливадию. В таксопарке мы пробили бронебойными пулями двигатели тракторов, которые должны были тянуть в Севастополь стоявшие там же пушки. В Ливадийском дворце следили за тем, чтобы не появились машины с толом и немцы его не взорвали. Но нас кто-то увидел и доложил об этом в ливадийскую полицию. Полицмейстер Потопович пообещал повесить. Мы же получили команду уничтожить его самого и в один из дней замаскировались у полицейского участка. Как только он вышел на веранду покурить, открыли огонь и тяжело ранили его. Позже в Нижней Ореанде убили заместителя полицмейстера. После чего ушли на Ай-Петри. Но в отряд так и не попали. Не смогли пройти окружение и встретили своих только через неделю. 15 апреля мы уводили в лес жителей Ливадии, а партизаны как раз спускались вслед отступившим фрицам. Такой патриотический настрой был, так немцев ненавидели, что действительно были готовы биться до последней капли крови. Наступление советских войск в Крыму только подзадоривало нас. Но не мирных жителей. В Ялте стояла полная тишина. Люди боялись выходить из домов, чтобы отступающие их не перестреляли. Немцы очень злыми были. В Ялте к нашему приходу их практически не осталось. Разве что в порту. Там они построили заградительные стенки и выставили крупнокалиберный пулемет. Он простреливал все подходы, и партизаны не решились идти на штурм. Ночью фашисты ушли в море на барже. А вот румын на холме Дарсан мы потрепали. Там находилась зенитная батарея.Помню, в момент штурма к нам подошел парень. Попросил винтовку и почти сразу получил пулю в живот.Румыны стреляли по нам из окопов, а мы лезли к ним по голому холму. Это после войны его деревьями засадили, а тогда там была пустошь, от пуль прятались, прижимаясь к земле. Но часа через три Дарсан таки взяли. Когда румыны увидели, что партизан много и мы их окружаем, то бросились в лес. После этого мы немало погибших партизан насчитали. Умер и тот парень, которого мы оставили у холма. Жаль. Он сказал только свое имя и похоронили его безымянным…. Ночь провели на Дарсане. А утром 16 апреля спустились к набережной, на то место, где сейчас стоит памятник Ленину. Тогда и увидели наши войска. Только на них никто внимания не обращал, люди были голодные, уставшие и вповалку прямо на улице легли спать. А солдаты нас не замечали. Они спешили в Севастополь.Обидно, что и после освобождения мы каждые сутки недосчитывались живыми четырех-пяти партизан. Они умирали во сне, а причину выяснили не сразу. Как оказалось, при спуске в город они набрали табака на полях, а так как не было бумаги, то скручивали его в отравленные страницы из найденного книги. Их обмазали ядом, чтобы мыши не погрызли, а наши не знали.Информацию подготовил Андрей Коновалов/ Благодарим за помощь в подготовке материалов Ялтинский горсовет ветеранов войны, труда и военной службы, лично — Валерия Михайловича Гриценко и Лидию Петровну Довгалеву.

Новая Ялта